– Ладно, Флориду ты обработал, а теперь, надо думать, займешься
Техасом?
– Да, причем вплотную. Прежде всего, пустим кое-какие слухи.

Заголовок из “Баннера”, Даллас и Форт-Уэрт:
“ЛУНА ПРИНАДЛЕЖИТ ТЕХАСУ!!!”
“…вот так, ребята, обстоят дела на сегодня. Присылайте нам свои
сочинения и помните: первый приз – участок на Луне в тысячу акров,
свободный от налогов, второй – точная модель космического корабля длиною
шесть футов. Есть еще пятьдесят третьих призов – шотландские пони с
упряжью.
Итак, ваше сочинение должно называться “Почему я хочу полететь на
Луну” и содержать не более сотни слов. Оцениваться будут не литературные
красоты, а искренность и оригинальность. Посылайте ваши работы Дядюшке
Таффи, почтовый ящик № 214, Хуарец, Олд-Мехико”.
Гарриман прошел в кабинет президента “Мока-Кока Компани” (“Только у
Мока настоящая Кока”). У двери он задержался и приколол к лацкану
двухдюймовый значок. Паттерсон Григгс встал ему навстречу.
– Рад, что вы почтили меня своим визитом, Ди-Ди. Садитесь и… – он
осекся, улыбка сошла с лица. – Зачем вы нацепили это? Взбесить меня
хотите?
Он имел в виду значок на лацкане Гарримана – бледно-желтый диск, на
котором была черная надпись “6+”. Это была торговая марка единственного
серьезного конкурента “Мока-Кока Компани”. Гарриман отцепил значок и
положил в карман.
– Нет, – ответил он, – хотя я вполне понимаю вашу реакцию. Кстати, на
улице мне иногда встречаются малыши с такими вот значками. Нет, Пат, я
не хочу вас бесить; наоборот – хочу дать Дружеский совет.
– Что вы имеете в виду?
– Когда я вошел, мой значок был для вас такого же размера, как полная
Луна для земного наблюдателя. Вы легко разобрали, что написано на
значке, верно? Можете не отвечать – вы заорали на меня прежде, чем я
успел сделать хоть шаг.
– Ну, и что с того?
– А что бы вы сказали, и что бы сказали ваши покупатели, если бы эти
“шесть с плюсом” были Не на свитере школьника, а на Луне?
– Не надо так шутить, Ди-Ди, – ответил Григгс. – У меня сегодня был
трудный день.
– Я не шучу. Пат. Вы, наверное, слышали, что я собираюсь на Луну.
Надо вам сказать, что это дело очень дорогостоящее, даже для меня. Пару
дней назад ко мне пришел один человек – я не назову его имени, но вы и
так догадаетесь – одним словом, он представлял фирму, желающую купить
права на лунную рекламу. Они знают, что мы не гарантируем успеха, но
готовы рискнуть. Сперва я не понял, что он задумал, потом решил, что он
шутит. Честно сказать, он меня озадачил. Посмотрите-ка сюда… –
Гарри-ман развернул на письменном столе Григгса большой чертеж. Если
выстрелить пиротехническими ракетами таким образом, они разбросают
угольную пыль там, где нужно. На Луне нет воздуха и пыль там может
лететь, словно камень из пращи. А вот результат. – Он перевернул чертеж:
поверх бледного контура Луны было выведено черным – “6+”.
– Так вот что придумали эти отравители!
– Конечно, этот чертеж лишь в общих чертах иллюстрирует идею, но
“шесть с плюсом” – это всего два знака, они получатся вполне
разборчивыми.
Григгс уставился на роковую цифру.
– Я не верю, что это сработает.
– Пиротехники гарантируют, что сработает, если я смогу перебросить
оборудование. Это обойдется не так уж дорого. При лунном тяготении нет
нужды в больших ракетах.
– Люди не позволят! Это же святотатство! • – Хотелось бы, – печально
отозвался Гарриман. – Но ведь люди не возражают против рекламы на
облаках и коммерческого телевидения.
Григгс пожевал губами.
– Но почему вы явились ко мне? – раздраженно спросил он. – Вы же
знаете, что нашу рекламу на Луне не нарисуешь: слишком много букв.
Гарриман кивнул.
– Именно поэтому, Пат. Для меня это не только бизнес, это моя мечта,
моя душа. Меня корчит от одной мысли о том, что кто-то будет поганить
Луну, превращая ее в афишную тумбу. Я согласен, это небывалое
святотатство. Но эти шакалы пронюхали, что мне нужны деньги. Они знали,
что я не могу просто послать их ко всем чертям. Я ничего им не обещал,
сказал, что дам ответ в четверг. Дома я никак не мог уснуть – все думал
об этом. А потом я вспомнил о вас.
– Обо мне?
– О вас и о вашей фирме. У вас делают хороший продукт, но и хорошему
нужна реклама. Я подумал, что Луну все-таки можно использовать для
рекламы и при этом вовсе не обязательно пятнать ее. Представьте: ваша
компания покупает права на лунную рекламу, но клятвенно обещает никогда
ими не пользоваться. Представляете, как это можно подать? Представьте
рекламу: парень с девушкой под Луной и с бутылочкой “моки”. Представьте,
что единственным напитком, который возьмут с собой первооткрыватели,
будет именно “мока”. Да что я вам говорю; вы же видите все это лучше
меня. – Он посмотрел, на часы. – Мне пора. Пат. Я не собираюсь на вас
давить. Если захотите иметь с нами дело – дайте знать до завтрашнего
полудня, а Монтгомери обговорит подробности с вашими рекламщиками.
Шеф большой и влиятельной газеты принял его почти сразу – привилегия
магнатов и министров. И снова Гарриман, едва переступив порог, нацепил
на лацкан значок.
– Хэлло, Дилоуз, – сказал издатель. – Я слышал, вы продаете самую
большую сырную голову. – Тут он увидел значок. – Если вы хотели
пошутить, то у вас это плохо получилось.
Гарриман отколол значок: на нем были уже не “шесть с плюсом”, а серп
и молот.
– Нет, – ответил он, – это не шутка, это кошмар. Мы-то с вами,
полковник, понимаем, что коммунистическая угроза не миновала.
Чуть погодя они беседовали так дружелюбно, словно газета полковника
никогда не называла лунный проект беспочвенной авантюрой.
– Но как к вам попали эти планы? – спросил издатель. – Их выкрали?
– Скажем так – скопировали, – ответил Гарриман, не думая, насколько
его слова соответствуют истине. – Разве это важно? Главное для нас –
оказаться там раньше. Мы не можем допустить, чтобы русские поставили там
свои базы. Мне часто снится один и тот же кошмар: я просыпаюсь,
развертываю газету и вижу аршинные заголовки, что, мол, русские – скажем
тринадцать мужчин и две женщины – высадились на Луне и объявили об
организации Лунной Советской Республики. Что они послали правительству
СССР петицию с просьбой о включении в состав Союза, а те, ясно, с
радостью согласились. Не знаю, планируют ли они нарисовать серп и молот
во всю Луну, но, согласитесь, это вполне в их духе. Вспомните хоть их
плакаты.
Издатель притушил сигару.
– Давайте посмотрим, что можно сделать. Чем я могу вам помочь?
– Мистер Гарриман?
– Слушаю.
– Здесь снова мистер Ле Круа.
– -Скажите ему, что я не принимаю.
– Да, сэр… Но мистер Ле Круа говорит, что он пилот космического
корабля.
– Черт побери, я пилотов не нанимаю. Пошлите его в “Скай-уэйз”.
Вместо секретарши на экране вдруг возник незнакомый мужчина.
– Мистер Гарриман, я – Лесли Ле Круа, сменный пилот “Шарона”.
– Да будь вы хоть самим архангелом Гаври… Как вы сказали? “Шарона”?
– Да, “Шарона”. Мне нужно поговорить с вами.
– Заходите.
Гарриман поздоровался с пилотом, предложил сигарету и с интересом
оглядел его. “Шарон”, транспортная ракета погибшего ‘спутника, была
почти настоящим космическим кораблем, а ее пилот, погибший при взрыве
спутника, вполне мог считаться первым космонавтом.
Гарриман удивился, как он упустил из виду, что у “Шарона” был и
сменный пилот. Конечно, он знал об этом, но все, связанное со спутником
и транспортным челноком, отошло на второй план. Он списал все это в
убыток и забыл, но теперь с интересом смотрел на пилота.
Тот держался спокойно и уверенно. Это был человек невысокого роста,
но хорошо сложенный, с тонкими чертами умного лица и крепкими руками.
– Итак, капитан Ле Круа, что вы хотите?
– Вы строите космический корабль?
– Кто вам сказал?
– Строится лунный корабль, и поговаривают, что за всем этим делом
стоите вы.
– А если и так?
– Я должен его пилотировать.
– Почему именно вы?
– Потому что лучше меня пилота нет. Гарриман глубоко затянулся
сигарным дымом.
– Докажите это – и штурвал ваш.
– Вот это настоящий разговор, – Ле Круа поднялся. – Я оставлю свой
адрес у секретарши.
– Постойте, я ведь сказал “если”. Давайте поговорим подробнее. Я и
сам собираюсь лететь, так что мне не безразлично, кто поведет корабль.
Они долго говорили о межпланетных путешествиях, о ракетах, о Луне и о
том, что их там ожидает. Гарриман оттаял – он впервые встретил человека,
чьи мечты так совпадали с его собственными. Про себя он уже решил, что
примет Ле Круа, и незаметно перевел разговор в деловое русло.
– Все это прекрасно, Лес, – сказал он под конец, – но сейчас надо
вкалывать и вкалывать, иначе не бывать нам на Луне. Поезжай в
Петерсон-Филд и познакомься с Бобом Костэром, а я ему позвоню. – Если вы
поладите – подпишем контракт. – Он написал несколько слов, протянул
бумажку пилоту. – Когда будешь выходить, передай это мисс Перкинс, она
поставит тебя на довольствие.
– Это не к спеху.
– Есть всем нужно время от времени.
Ле Круа взял листок, но уходить пока не собирался.
– Шеф, я не могу понять одну вещь.
– Да?
– Зачем вам химическая ракета? Я-то полечу на любой, но зачем
возвращаться назад? Насколько мне известно, ваш “Сити оф Брисбен”
строился для изотопного горючего.
Гарриман уставился на пилота.
– Ты в своем уме. Лес? Спрашиваешь свинью, почему она не летает…
Никакого Х-горючего нет, и не будет до тех пор, пока мы сами не начнем
производить его на Луне.
– Кто вам сказал?
– Что ты имеешь в виду?
– Я слышал, что Комиссия по атомной энергии распределила часть
Х-горючего для дружественных стран, но они не готовы им воспользоваться.
Горючее им отгрузили. Что скажете?
– Я знаю, Лес, что некоторые страны Центральной и Южной Америки
урвали для себя Х-горючее по политическим мотивам, но кусок оказался им
не по зубам. Мы его откупили и использовали у себя, чтобы погасить
энергетический кризис. – Гарриман нахмурился. – Вот тут-то я и
проморгал. Надо было заполучить хоть немного для себя.
– Вы уверены, что ничего не осталось?
– Конечно. Хотя… нет, не уверен. Этим надо срочно заняться. До
свидания. Лес.
Помощники Гарримана провели расследование и узнали, что Коста-Рика не
возвратила в Штаты ни фунта Х-горючего. Оно было нужно для
электростанции, почти готовой ко времени гибели спутника. Еще одно
расследование показало, что электростанция эта так и не была достроена.
Монтгомери побывал и в Манагуа. В никарагуанском правительстве
произошли изменения, и надо было узнать, по-прежнему ли прочны позиции
местной лунной корпорации. Гарриман послал ему шифровку, предписывая
найти Х-горючее, купить его и переправить в Штаты. Потом он поехал к
председателю Комиссии по атомной энергии.
Тот встретил Гарримана очень любезно и с готовностью выслушал, зачем
ему нужна лицензия на хранение и эксперименты с Х-горючим.
– Все это должно пройти по обычным каналам, мистер Гарриман.
– Естественно. Но сначала мне хотелось знать вашу позицию.
– Но ведь не я один все решаю… обычно, мы следуем рекомендациям
нашего технического отдела.
– Не морочьте мне голову, Карл. Все знают, что вы крутите Комиссией,
как хотите, и что основные запасы Х-горючего – У вас.
– Послушайте, Ди-Ди, если вы не можете достать Х-горючее, зачем же
вам лицензия?
– Это мое дело.
– Гм… мы не так уж жестко контролировали его распределение –
Х-горючее не годится для оружия массового поражения, но, как вы знаете,
свободного горючего нет.
Гарриман молчал.
– Вы, конечно, сможете получить лицензию на Х-горючее, но только не
для ракеты.
– Почему?
– Вы ведь строите космический корабль?
– Кто вам сказал?
– Теперь вы мне морочите голову, Ди-Ди. Знать о таких вещах – моя
работа. Вы не сможете использовать Х-горючее для ракеты, даже если
достанете его. Впрочем, вы его не достанете.
Председатель Комиссии подошел к книжному шкафу и вернулся с небольшой
книжкой под названием “Теоретическое исследование стабильности некоторых
изотопных топлив. – Соображения о катастрофе энергетического спутника и
космического корабля “Шарон”. На обложке, среди служебных номеров стоял
штамп “СЕКРЕТНО”.
Гарриман отстранил книжицу.
– Мне некогда ее читать, кроме того, я ‘все равно ничего не пойму.
Председатель усмехнулся.
– Так и быть, я растолкую вам, что к чему. Учтите, Ди-Ди, я связываю
вам руки, посвящая в государственную тайну.
– Не желаю ее слушать!
– Не пытайтесь использовать Х-горючее для ракеты, Ди-Ди. Оно подходит
для электростанций, но в космосе в любой момент может превратиться в
бомбу. Этот отчет объясняет, почему.
– Черт возьми, но ведь “Шарон” летал три года кряду.
— Вам просто повезло. Мы полагаем – кстати это конфиденциальная
информация – что “Шарон” послужил детонатором для энергетического
спутника, а не наоборот, как считали вначале. Радары показали, что
сперва рванул корабль, а уж потом – спутник. Теоретические исследования
подтвердили – Х-горючее слишком опасно для ракет.
– Это смешно! Х-горючее используют на электростанциях. Почему же они
не взрываются?
– Дело в защитных экранах. На “Шароне” их почти не было, и Х-горючее
постоянно было под жестким космическим излучением. Если хотите, я позову
наших физиков или математиков – они объяснят подробнее.
Гарриман помотал головой.
– Вы же знаете – я не говорю на их языке. Полагаю, тут уже ничего не
поделаешь?
– Боюсь, что ничего. Мне очень жаль, Ди-Ди. – Гарриман поднялся, но
председатель задержал его. – Надеюсь, вы не станете обращаться к моим
подчиненным?
– Нет, конечно. Зачем?
– Вот и хорошо. Может быть они и не гении – на государственной службе
трудно создать условия для творческого роста – но все они абсолютно
неподкупны. Любую попытку повлиять на них я расценю как тяжкое
оскорбление.
– Вот как?
– Вот так. Кстати, в колледже я занимался боксом и до сих пор – в
хорошей форме.
– Гм… А мне не пришлось учиться в колледже, – зато я хорошо играю в
покер. – Гарриман вдруг широко улыбнулся. – Не беспокойтесь, Карл, я не
буду совращать ваших ребят. Это было бы гнусно – все равно, что
предлагать взятку нищему. Бывайте здоровы…
Вернувшись в свой офис, Гарриман вызвал одного из самых доверенных
клерков.
– Пошлите Монтгомери еще одну-шифровку. Пусть он везет груз не в
Штаты, а в Панама-Сити.
Потом он продиктовал письмо Костэру, предлагая остановить монтаж
“Пионера” и заняться “Санта-Марией”, бывшей “Сити оф Брисбен”.
Он решил, что стартовать придется за рубежами Соединенных Штатов.
Учитывая позицию Комиссии по атомной энергии, нечего было и пытаться
перебазировать туда же “Санта-Марию”: все сразу вылезет наружу.
Кроме того, сначала ее надо было снабдить горючим, а уж потом
перебазировать. Он придумал лучше – снять с линий “Скай-уэйз” ракету
типа “Брисбен” и послать ее в Панаму, а с “Санта-Марии” снять силовую
установку и послать туда же. Костэр сможет подготовить новый корабль
месяца за полтора, и можно будет отправляться на Луну!
Пропади оно пропадом, это космическое излучение. Летал же “Шарон” три
года до взрыва. Они слетают на Луну, докажут, что это возможно, а уж
потом, на досуге, поищут безопасное горючее. Главное – полет. Если бы
Колумб ждал, пока появится безопасный корабль, европейцы до сих пор
сидели бы в Европе. Нужно ловить счастливый случай за хвост.
Он занялся было корреспонденцией, но тут на экране возникла
секретарша.
– Мистер Гарриман, с вами хочет поговорить мистер Монтгомери.
– Он уже получил мою шифровку?
– Не знаю, сэр.
– Ладно, соединяйте.
Монтгомери еще не получил вторую шифровку, но у него были новости:
Коста-Рика продала все изотопное горючее энергетическому ведомству Ее
Величества сразу же после катастрофы спутника. На сегодняшний день ни
унции Х-горючего не осталось ни в Коста-Рике, ни в Англии.
Монтгомери исчез с экрана, а Гарриман все сидел неподвижно и думал о
чем-то. Потом вызвал Костэра.
– Боб, Ле Круа у тебя?
– Момент… мы собирались пообедать. Да, пока здесь.
– Привет, Лес. Ты подбросил чудесную идею, но она не сработала.
Кто-то украл младенца.
– Что? Ага, понял. Жалко.
– Наплюй. Пойдем прежним путем. Мы будем на Луне!
– Конечно!

Из июньского номера “Попьюлар Текникс”:
УРАНОВЫЕ ЗАЛЕЖИ НА ЛУНЕ Статья об индустрии будущего.
Из “Холидей”:
УИКЭНД НА ЛУНЕ
Обсуждаем результаты опроса среди ваших детей. Из “Америкэн Санди
Мэгэзин”:
АЛМАЗЫ НА ЛУНЕ?
Крупнейшие ученые считают, что в лунных кратерах обязательно найдут
алмазы.
– Конечно, я полный профан в электронике, Клем, но кое-что мне все же
втолковали. Вы ведь можете сфокусировать передающий луч и уловить
направление с точностью до градуса?
– Можем… если воспользоваться достаточно большим рефлектором.
– Места нам хватит. Земля занимает два градуса на лунном небосводе.
Конечно, между планетами большое расстояние, но зато нет никаких потерь
мощности сигнала, никаких помех. Стоит поставить там оборудование, и
передачи станут не дороже обычных и уж конечно дешевле, чем через
ретрансляторы на вертолетах.
– Фантастика, Дилоуз.
— Никакой фантастики. Как добраться до Луны – мое дело, а как только
мы окажемся там, телесвязь через Луну станет чисто технической
проблемой, даю голову на отсечение. Но если это вас не интересует, я
найду кого-нибудь другого.
– Я не говорил, что не интересует.
– Тогда – решайтесь. Знаете, Клем, я не хочу соваться в ваши дела, но
разве у вас не было трудностей, когда погиб ретранслятор на нашем
энергоспутнике?
– Вы знаете ответ, так что не сыпьте соль на мои раны. Сколько
расходов, а взамен – пшик.
– Я не об этом. Что вы скажете о цензуре? Телевизионщик воздел руки.
– Не говорите при мне этого слова! Как можно вести дело, когда разные
пуритане хватают за руки и указывают, что я могу сказать, а что не могу,
что я могу показать, а что – ни в коем случае. От них с ума сойти можно.
Они не могут понять очевидной вещи: взрослого человека нельзя кормить
одним молочком, на тбм лишь основании, что младенцы не едят бифштексов.
Я бы горло перегрыз этим проклятым елейным…
– Тише, тише, – успокоил его Гарриман. А вы не думали, что передачи
можно вести прямо с Луны, и тогда никакие цензоры не смогут к вам
придраться?
– Что? Ну-ка повторите все сначала.
– “ЛАЙФ” летит на Луну. – Компания с гордостью объявляет, что все
читатели “Лайфа” смогут следить за полетом на Луну. Вместо обычного
еженедельного приложения “Лайф идет в гости”, мы дадим сразу же после
возвращения…
НОВЫЕ ВИДЫ СТРАХОВАНИЯ
(Отрывок из рекламы Северо-Атлантической страховой компании)
“…тем, кто думает о завтрашнем дне, наша компания сумела помочь
после пожара в Чикаго, после пожара в Сан-Франциско, после всех
бедствий, случившихся после войны 1812 года. Теперь мы сможем защитить
вас даже на Луне…”
– Мистер Гарриман, не могли бы вы приехать к нам?
– А в чем дело, Боб?
– Неприятности, – лаконично ответил Костэр.
– Какие?
– Мне не хотелось бы говорить об этом по видеофону. Если вы заняты, я
или Лес можем приехать к вам.
– Я буду у вас к вечеру Приехав в Петерсон-Филд, Гарриман застал
Ле-Круа и Кос-тэра в самом минорном настроении. Он дождался, пока они
останутся одни и потребовал:
– Выкладывайте, в чем дело, ребята.
Ле Круа кивнул Костэру. Инженер облизнул губы.
– Мистер Гарриман, я уже говорил, что мы прошли этап общей
компоновки.
– В общих чертах знаю.
– Мы отказались от катапульты. Потом у нас получилось вот что… –
Костэр развернул чертеж четырехступенчатой ракеты, огромной, но все-таки
изящной. – Теоретически все было в по-. рядке, но на практике… Каждая
группа добавила свои приборы и конструктивы, в результате получилось вот
что… – он развернул еще один чертеж. Ракета на нем выглядела грузной,
очертаниями напоминала пирамиду. – Здесь мы добавили пятую ступень – вот
это кольцо вокруг четвертой. Мы сэкономили вес за счет использования для
четвертой и пятой ступеней одних и тех же агрегатов и приборов. На вид
она неуклюжа, но сквозь атмосферу пробьется – лобовое сопротивление
будет не таким уж большим.
Гарриман покивал.
– Но видишь ли, Боб, для регулярных рейсов на Луну такие ракеты не
подойдут.
– Если мы будем использовать химическое горючее – никуда нам от них
не деться.
– А если бы у тебя была катапульта, смог бы ты обойтись без этих
громоздких ступеней?
– Конечно.
– Тогда мы так и сделаем. Выведем корабль на орбиту катапультой, а
там снова накачаем его горючим.
– Значит, берем на вооружение старую идею космической станции? Это
дорого обойдется. А потом понадобятся специальные корабли, не
предназначенные для посадки на планеты. И летать они будут от одной
заправочной станции до другой…
– Все это к делу не относится, – нетерпеливо перебил Ле Круа. –
Рассказывай дальше, Боб.
– Да, рассказывай, – согласился Гарриман. • – Итак, эта модель вполне
подходит для нашего полета.
По крайней мере, так считается.
– А разве не так?- озабоченно спросил Гарриман. – Эта конструкция
одобрена и корабль готов на две трети.
– Готов… – устало ответил Костэр. – Но он не взлетит.
– Почему?
– Пришлось напихать в ракету много всего, а это – лишний вес. Вы,
мистер Гарриман, не инженер и не можете даже представить, как быстро
снижается коэффициент полезного действия, когда на корабль грузят
что-нибудь помимо горючего, и двигателей. Возьмите, к примеру,
устройства для посадки пятой ступени. Она работает полторы минуты, потом
ее нужно сбросить. Но ее нельзя сбрасывать над Унчито или Канзас-сити,
значит, нужен парашют. Парашют должен сработать над сельской местностью
и невысоко над землей, значит нужны приборы радиоуправления. Все это –
добавочный вес, то есть – падение эффективности ступени и скорости
корабля.
– Наверное, нам не стоило размещать космодром в Штатах, – сказал
Гарриман. – Мы могли бы сэкономить вес, если бы корабль стартовал,
скажем, с бразильского побережья? Если бы отработанные ступени падали в
Атлантический океан?
Костэр подумал, потом достал логарифмическую линейку.
– Это сработает.
– А можно перевезти ракету прямо сейчас?
– Для этого надо полностью разобрать ее. Пока я могу только сказать,
что это дорого обойдется.
– А сколько уйдет времени?
– Сразу трудно сказать… Года два; полтора, в лучшем случае.
Понадобится заново строить космодром, перевозить цехи.
Гарриман задумался, хотя про себя все уже решил. Нельзя было ждать
два года – вся финансовая сторона проекта обратится в дым; нужно было
лететь как можно быстрее. Кроме того, перелет должен быть успешным.
– Это не подходит, Боб.
– Я так и думал. Мы прикинули и шестую ступень, – он развернул еще
один чертеж. – Вот такой урод. А конечное ускорение у этого чудища даже
меньше, чем у пятиступенчатой ракеты.
– Значит ли это, что корабль построить невозможно?
– Нет, я…
– Эвакуируйте Канзас, – вмешался Ле Круа.
– Что? – спросил Гарриман.
– Вывезите всех людей из Канзаса и Восточного Колорадо, пусть
четвертая и пятая ступени падают куда угодно. Третья ступень упадет в
океан, вторая – выйдет на орбиту, а корабль полетит на Луну. Тогда не
понадобятся ни парашюты, ни прочее. Спросите-ка у Боба.
– Что скажешь, Боб.
– То же, что и раньше. Без паразитного веса конструкция сработает.
– Гмм… Дайте-ка мне карту. – Гарриман внимательно рассмотрел Канзас
и Колорадо, что-то посчитал, подумал, глядя в пространство. – Нет, это
не пойдет.
– Почему?
– Дело в деньгах. Я говорил, чтобы вы не беспокоились о них, но это
касалось строительства ракеты. А на эвакуацию понадобится шесть или семь
миллионов. Кстати, непременно найдутся упрямцы, которые наотрез
откажутся трогаться с места.
– Ну и черт с ними, с психами, – выпалил Ле Круа. – Пусть, если
хотят, играют со смертью.
– Я понимаю тебя. Лес, но твой проект слишком громоздок и дорог. А
если мы не обеспечим безопасности для всех, суды нас в порошок сотрут. У
меня не хватит денег на всех судей, а кое:
кого их них вообще не купишь.
– Идея была неплохая, Ле, – утешил пилота Костэр.
– Я думал, это снимет все наши проблемы, – ответил Ле Круа.
– Ты говорил о каком-то другом выходе, Боб, – сказал Гарриман.
– Да, шеф, – смущенно отозвался Костэр. – Наш корабль рассчитан на
трех человек…
– Знаю. А при чем тут это?
– С таким экипажем ничего не получится. Нужно строить корабль
минимальных размеров, на одного человека, другого пути нет. – Он
развернул еще один чертеж. – Вот, взгляните. Здесь – один человек и
минимум припасов, на неделю или около того. Нет воздушных шлюзов:
космонавт все время находится в скафандре. Никаких кают, никакой роскоши
– только минимум необходимого часов на двести. Это сработает.
– Это сработает, – подтвердил Ле Круа.
Гарриман почувствовал, как у него засосало под ложечкой. Да, это,
конечно, сработает. Сейчас не важно, сколько человек полетит на Луну;
нужно просто долететь и вернуться. Первый успешный полет принесет
достаточно денег, чтобы заложить пассажирские корабли.
Братья Райт начинали с меньшего.
– Если дело только в этом, я согласен. Костэр облегченно вздохнул.
– Еще один вопрос, мистер Гарриман. Вы знаете, при каком условии я
взялся строить корабль: я должен сам лететь на Луну. А теперь Лес уводит
штурвал у меня из-под носа и говорит, что
пилот – он.
– Брось, Боб, – возразил Ле Круа. – Ты же не пилот. Ты и сам убьешься
и все дело угробишь.
– Я научусь вести корабль, я же сам его конструктор. Мне неприятно
так ставить вопрос, но это условие оговорено в моем контракте. Лес
говорит, что и у него есть такой контракт, что он дойдет до суда, но и я
ни перед чем не остановлюсь.
– Не слушайте его, мистер Гарриман. Пусть себе ходит, по судам, а я
тем временем слетаю на Луну и вернусь назад. А, Шарль
только расшибет корабль.
– Или я лечу на Луну, или прерываю строительство, – упрямо заявил
Костэр.
– Успокойтесь, вы оба, – сказал Гарриман. – Можете хоть оба подавать
на меня в суд, если вам так охота. А ты Боб, не пугай меня. На этой
стадии работ я могу нанять инженеров и они достроят корабль. Ты
говоришь, что полететь сможет только один человек?
– Да.
– Ну, так этот человек – я.
Оба, и Костэр и Ле Круа, выпучились на него.
– Закройте рты, – велел Гарриман. – Что вас удивляет? Вы же оба
знаете, что я давно мечтал об этом. Неужели вы думаете, будто я затеял
все это ради кого-то из вас? Я сам полечу. Чем я хуже любого из вас?
Здоровье отличное, на зрение не жалуюсь. Да и мозгов еще хватит, чтобы
усвоить все нужные премудрости и научиться пилотировать корабль. Я решил
твердо, слышите?!
Костэр опомнился первым.
– Шеф вы сами не знаете, что говорите.
Они спорили больше двух часов, правда, Гарриман больше сидел, молча и
отмахивался от аргументов пилота и главного инженера. Наконец, ему
понадобилось на несколько минут выйти из комнаты.
– Сколько ты весишь. Боб? – спросил он, вернувшись.
– Я? Фунтов двести с небольшим.
– Скажем – двести двадцать. А ты, Лес?
– Сто двадцать шесть.
– Так вот, Боб, строй корабль с тем расчетом, что пилот весит сто
двадцать шесть фунтов.
– Позвольте, мистер Гарриман!
– Заткнись! Если я не смогу стать пилотом за полтора месяца, то и ты
не сможешь.
– Но я все-таки инженер…
– Заткнись, говорю! Лес занимался своим делом столько же, сколько ты
– своим. Может он за шесть недель сделаться инженером? А почему ты
уверен, что сможешь стать пилотом? Я не позволю гробить корабль в угоду
твоему самолюбию. Ты ведь сам сказал, что в основе всего – вес пассажира
или пассажиров. И все остальное пляшет от этого. Верно?
– Да, но…
— Верно или нет?
– Но ведь… да, верно. Я только хотел.„
– Человеку меньшего веса нужно меньше воды, меньше воздуха, меньше
места, наконец. Лес подходит по всем статьям. – Гарриман положил ладонь
на плечо Костэра. – Не расстраивайся, сынок. Мне еще хуже, чем тебе.
Полет должен быть удачным, значит, нам придется отказаться от лавров
первооткрывателей. Но во второй полет мы отправимся вместе, а Лес нас
повезет. А потом начнутся пассажирские полеты… Знаешь, Боб, если все
пойдет хорошо, ты станешь большой фигурой в этой игре. Как тебе нравится
пост главного инженера первой лунной колонии?
– Интересная должность, – через силу улыбнулся Костэр.
– Ты будешь доволен. Жизнь на Луне становится чисто технической
проблемой. Хочешь построить первый лунный город? А большую обсерваторию?
Построить самому целый мир?
Такая перспектива Костэру явно понравилась.
– Хорошо вы рассказываете, шеф. А для себя вы что придумали?
– Для себя? Ну, может быть, я стану первым мэром Луна-Сити. – Он